ФЭЙК! Игра в поддавки - Страница 67

Итак, оранжевая шерсть выпадала. А на ее месте оставался лишь светлый подшерсток.

Вслед за шерстью выпали и кинжалы клыков.

Затем начали нормализоваться глаза и уши. У крысиных волков все органы чувств переразвиты. Так вот у этого они начали возвращаться к исходным, крысиным размерам!

В общем, тут для меня наконец-то прояснились мотивы некробиотика Трофима. Когда молодое светило науки подсовывало мне клетки с крысиными волками, оно явно руководствовалось информацией, полученной от кого-то из бывалых сталкеров. А то и - как знать? - от Хозяев Зоны. Мне вот, например, о демутационных свойствах «звезды Полыни» слышать никогда не приходилось…

Поскольку Авель никак не отреагировал на коллизию с крысиным волком, я, особо не таясь, перевернул клетку и извлек из нее флэшку с записью показаний датчиков.

«Ну хоть кому-то будет польза от наших с Тополем сегодняшних злоключений, - подумал я. - А так, конечно, слезы одни. «Полынь» добыли, да только достанется она, похоже, сумасшедшему роботу… И этот Пятнистый, дурак-воен-сталкер, из-за нас, по сути, погиб…»

В этот миг меня как громом поразило.

Дурак- военсталкер!

Труп!

Я встал ровно перед Авелем и сказал:

- Внимание! Ситуация триста! Имеется тяжело раненное человеческое существо.

Тополь, как я видел краем глаза, только скептически ухмыльнулся и покачал головой.

- Что такое ситуация триста? - спросил Авель.

Ну по крайней мере робот меня больше не игнорировал! Он отозвался!

- Ситуация триста? Странно, что тебя этому не учили. Это когда имеется груз триста, то есть раненый. У нас раненый. Вон он. - Я показал на тело Пятнистого в экзоскелете. - Раненый находится в очень тяжелом состоянии, он без сознания.

- Мои сенсоры показывают, что человеческое существо мертво.

«Угу. «Сенсоры показывают», - мысленно перекривлял я робота. - А твои колебания с принятием решения насчет крысиного волка показывают, друг мой, что ты являешься ИСКИНом разомкнутого реактивного типа… И не будь я Комбатом, если мне не удастся этим воспользоваться».

- Тебе должно быть известно, Авель, что твои сенсоры могут ошибаться. Кроме того, окончательное заключение по человеческому существу может вынести только профессиональный врач, тоже человеческое существо. А пока я приказываю считать это тело… этого человека… грузом триста.

- Приказ принят.

Я покосился на Тополя. Тот прислушивался к нашему разговору с возрастающим интересом. А уж скептическую ухмылочку с его лица как ветром сдуло!

- Молодец, Авель. Ты готов предпринять все необходимые действия для доставки груза триста к профессиональному врачу?

- Не готов. Не имею координат профессионального врача.

- Ты готов к переходу под внешнее управление для доставки груза триста к профессиональному врачу?

- Готов.

- Тогда принимай серию приказов…

Мы сидели на спине Авеля и направлялись к месту падения вертолета. Это самое место я определил очень шустро - по россыпи «волчьих слез», как и намеревался. С высоты такой-то дуры, как Авель, цепочка поблескивающих артефактов открылась мне во всей своей красе, стоило ему вывезти нас на ближайший пригорок.

Это было невероятно, это казалось чудом, но было - фактом. Мне удалось заставить Авеля выполнять мои приказы!

А почему мне это удалось? Это я и объяснял Тополю, который решительно не врубался в происходящее.

- Понимаешь, брат, - вполголоса говорил я. - Мне когда-то Лодочник - пусть ему хорошо лежится! - очень четко разъяснил современную роботехнику. Там все стоит на нескольких аксиомах. Эти аксиомы закладываются в основу всех алгоритмов поведения робота…

- Да это-то я знаю, - перебил меня Тополь. - Три закона. Не причинять зла человеку, - он загнул мизинец, - защищать человека, - загнул безымянный, - при выполнении этих двух условий - защищать себя. - Тополь победоносно загнул средний палец. - Вся алгоритмика строится на этих законах.

- Верно. Но есть важный нюанс с оказанием помощи. Дело в том, что директивы «не причинять зла человеку» и даже «защищать человека» - это не совсем то же самое, что «помогать». Согласен?

- Само собой!

- На это-то Лодочник мне глаза и открыл. Что бы там ни говорили всякие прекраснодушные шибздики, на самом деле поисковых роботов программируют очень грубо. А именно: человека обижать, конечно, нельзя, но игнорировать - можно и нужно.

- Это мы видели, - хмыкнул Тополь. - Игнорирует он отлично.

- Вот-вот. Понять такой подход можно. Потому что всем не напомогаешься и всех не наспасаешься. Абсолютно нерентабельно делать роботов, которые, гуляя по Зоне, вместо поиска артефактов будут находить и вытаскивать раненых отмычек. А Авель изначально и создавался как типичный робот-поисковик для экстремальных условий…

- Ну и что? - Тополь недовольно нахмурился. Чувствовалось, что он перенервничал, устал и его мозг тяготится моими пространными отступлениями.

- А то, брат, что Авелю, по его базовой алгоритмике, нет никакого дела до раненого - или убитого - человека…

«Или убитого», - я сказал со значением. Дело в том, что военный сталкер Вадим Пятеренко, он же - Пятнистый - был мертвее мертвого. Но именно его я выдавал Авелю за тяжелораненого, называя «грузом триста». И именно благодаря этому подлогу мы сейчас путешествовали верхом на Авеле с нашим спасенным хабаром в обнимку, а не рыдали в три ручья по конфискованной «звезде Полыни». Которую я, между прочим, легко отобрал у Авеля вместе с остальными нашими вещичками, как только робот перешел под внешнее - то есть под мое - управление.